Солнце всегда

Из Хургады до Луксора мы ехали пять часов! Было совсем не тепло январским египетским утром. Мы надели на себя тёплые кофты, ветровки. И ёжась от прохлады, заснули в автобусе в полшестого утра. Так бы и спали до самого пункта прибытия, если не речь гида Макди. Интеллигентный египтянин когда-то окончил Каирский университет. Его рассказ был по-восточному неспешным, обстоятельным и очень интересным. Он поведал про жизнь современных египтян, особенности их образования, быта, брака, взаимоотношений в семье. Он развенчивал миф о том, что женщины-мусульманки только сидят дома и занимаются домашним очагом. Он убеждал нас, что слабый пол в Египте может подняться высоко в карьерном росте. Привёл конкретные примеры, когда женщины несколько раз становились министрами. В доказательство из окон автобуса можно было увидеть на рекламных плакатах в населённых пунктах, мимо которых мы проезжали, фотографии не только мужчин, но и женщин в религиозных одеждах. Это были кандидаты в депутаты.
Так незаметно, за историями Магди, мы приехали в Луксор.
Начали с легендарного Карнакского храма. В недоумении и восхищении одновременно смотрели на выжившие развалины. Всё, что рассказывал Магди, представлялось сказкой. Я всё спрашивала его, где же жили фараоны? Где их роскошные покои? У меня создалось впечатление, что вокруг одни сплошные полуразрушенные стены, столбы, глыбы камней. Никакого намёка на помещение, в котором можно было жить, не говоря уже о богатых залах. Я так и не получила ответа от Магди. Наверно, он тоже не знал, где в развалинах искать дворцы.
Затем нам дали более получаса для того, чтобы мы самостоятельно походили по древнему городу, обошли несколько раз статую жука-скарабея, загадав желания.
В какой-то момент я забрела на окраину храма. Там были только камни, сложенные друг на друга. Казалось, их нагромоздили буквально недавно. В недоумении я долго смотрела на столь странное явление. Позже, уже дома, запечатлела увиденное на картине. Камни, пальмы вдали, египтянин-смотритель и ясное небо над всей этой странной для меня древностью. Такой оказалась моя первая картина, посвящённая Луксору.